О своем участие в чемпионате Европы 1988 года вспоминает защитник «Спартака» и сборной России Вагиз Хидиятуллин.

– Скажите, а вы вообще вспоминаете 1988 год? Возвращаетесь ли мысленно на удачный для сборной России чемпионате Европы?
– Конечно, время от времени вспоминаю. Журналисты не дают забыть. Вспоминаю, когда рассматриваю фотографии, когда встречаю своих друзей. Конечно, мысли самые приятные. Тот турнир был для нас удачным. Хотя 1988 год мог быть еще удачней. Сборная СССР выиграла Олимпийские игры в Сеуле, первая команда стала вице-чемпионом Европы. А могли стать и чемпионом Европы.

– А что не хватило?
– Желания быть первыми. У нас ведь не было задачи обязательно победить на турнире. Мы не жили максимальной задачей. Положительным исходом посчитали бы простой выход из группы. О «золоте» никто не заикался. Возможно, что если бы мы жили этим, то смогли победить в финале.

У нас был отличный коллектив, хорошая команды. Перед турниром мы проделали очень отличную подготовительную работу. В этом плане надо отдать должное Валерию Лобановскому. Похоже, он один знал, на что мы в итоге способны. Ведь сейчас понимаю, что тренировочный процесс перед чемпионатом был рассчитан на участие во всех играх, включая финальную. Правда, тренер нам об этом не говорил.

Припоминаю, что наставник нас буквально загнал до турнира. Предложил колоссальные нагрузки. И где-то за неделю до стартового матча немного «отпустил».

Первый матч с голландцами мы провели «на жилах». Он же доминировали на протяжении всего матча. Но результат был на нашей стороне. Непростой получилась игра и с ирландцами. Мы проигрывали по ходу встречи, а затем Протасов забил. Нам тоже пришлось тяжело. А вот на третий групповой матч с англичанами мы уже выходили в другой физической форме. Усталость уже прошла, начало открываться второе дыхание. Мы победили – 3:1, показав хорошую игру.

– Затем были итальянцы...
– Да. И Валерий Лобановский видел, что нас уже прорвало. Он понял, что у нас столько сил, что остановить невозможно. Знаете, какое он принял решение перед этим матчем? Не просто играть, а прессинговать соперника. Причем, начинался этот прессинг… у ворот соперников.

Тренер нам сказал перед матчем, «давите» столько времени, на сколько хватит сил. У нас получились выполнять эту установку чуть больше тайма. И вот эти полтора тайма мы гоняли итальянцев, как собак. Результат вам известен.

– А вот в финале не повезло...
– На предматчевой разминке я обратил внимание на глаза голландцев. Они смотрели на нас со своей половины поля, пока мы разминались. И было видно, что они опасаются, бояться нас.

И начали мы игру здорово. Первые 15-20 минут соперник центральную линию не переходил. А потом… Проиграли мы. Не верили до конца в победу.

– Чем был лично для вас чемпионат Европы? Вы вот, например, знали, что поедете на этот турнир? У вас было гарантированное место в составе?
– Особого волнения насчет места в составе не было. На протяжении последних лет я был игроком сборной, привлекался туда постоянно. И когда определялась заявка на турнир, я не волновался.

Но вообще не все было так просто. Ведь за несколько лет до этого я был в армии. Отслужив в ЦСКА 2 года, я хотел вернуться в «Спартак». Но у меня было воинское звание, а уволиться из армии было невозможно. Мне сказали, не хочешь оставаться в клубе, значит пойдешь служить. Я ответил в том плане, что лучше уж служить, чем играть в армейской команде. И меня отправили в Прикарпатский военный округ. Там я целый год водил танки.

В общем, ушел из большого футбола. И было неизвестно получится ли вернуться. Не то, что о сборной, о клубных командах можно было бы забыть. Но в 1986 году, после всей армейской истории, случилось мое возвращение в «Спартак». Через год мы стали чемпионами СССР. И вот тогда Валерий Лобановский снова увидел меня в деле. Он понял, что Хидиятуллин стал прежним Хидиятуллиным. Хотя, не скрою, некоторые меня уже похоронили, как футболиста.

Кстати, я в Москве, на стадионе в Лужниках, встретил Лобановского. Я еще полностью не оправился после армии, еще не набрал нужной формы. Он спрашивает, как дела, что делаешь. Говорю, мол, была травма, бегаю немного. А Валерий Васильевич сказал: «Вагиз, я тоже бегаю. Играть надо». Я и стал играть.

Потом был матч в Москве, когда мы принимали киевское «Динамо». Я забил единственный гол в этом матче и после этого вернулся в сборную. Прошел весь отборочный цикл перед чемпионатом Европы, даже забил пару мячей. Так что за место в составе я не волновался. Была одна неприятная травма, у меня опухла нога. И на одном из турниров вместо меня играл Сергей Балтача. Но когда я восстановился, легко вернул себе место.

– В 1988 году был СССР. Вас как-то настраивали идеологически на чемпионат Европы? Знатные коммунисты выступали?
– Да, все это было. Но уже вовсю шла перестройка. И уже в прессе публиковали такие вещи, о которых мы раньше не догадывались. Кстати то, что начались новые веяния, положительным образом сказалось на нашей команде. Валерий Лобановский убедил представителей КПСС в том, что футболисты должны получать хорошие деньги. И нам сделали огромные по тем временам премиальные. По несколько тысяч долларов за «положительный результат». Им считался выход из группы.

И без «накачки» мы не обошлись. Нам объяснили, что мы представляем огромную страну, что миллионы советских людей будут следить за нами у телевизоров. И что мы не должны их подвести. Правда, нам об этом и не надо было говорить. Мы сами все прекрасно понимали. Тем более что подобные наставления слышали едва ли не 7 лет. Ездили с нами и представили «спорткомитета» из КГБ.

Опять же, повторюсь, времена менялись. Мы уже о многом прочитали, на сборах постоянно спорили о тех или иных вещах. А грузины и армяне вообще целый бразильский сериал устроили. Они обсуждали национальность матери Сталина. На каждый сбор привозили, какие-то вырезки и все пытались доказать друг другу правоту. Очень интересный год был.

– На чемпионате Европы сборная первый раз остановилась в Руйте. Как вам эта база?
– Прекрасная база. На нее же до сих пор ездят, в частности «Локомотив». Лично у меня от нее сохранились только положительные воспоминания. Ничего лишнего, но все цивилизованно. Хорошие поля, хорошая кухня.

– Вы с кем в номере жили?
– Один. У нас там кто хотел, тот жил один. Я сначала думал с Ринатом Дасаевым поселиться, но у него очень много вещей было.

– Вы с Дасаевым – спартаковцы. А костяк команды составляли игроки «Динамо» (Киев). Как вам с ними жилось?
– Никакой вражды не было. Были очень тесные отношения, которые сохранились до сих пор. Были шутки, прибаутки, юмор, подколки. Все было отлично.

Мы все отношения сохранили. Если я приеду в Киев, то там не потеряюсь. Друзей осталось много. Да если и киевляне приедут в Москву, то им будет где остановиться.

– Со сборной СССР всегда ездили знаменитые актеры, артисты эстрады. В Руйте с вами кто-то был?
– Нет, на чемпионате Европы с нами никого не было. Но до турнира мы, конечно же провели много встреч. Были космонавты, актеры, другие знаменитые люди. К нам приходил человек, который ловил знаменитую банду «Черная кошка».

– Вам это нравилось?
– Конечно. Очень интересно было.

– Скажите, а как вы себя настраивали перед матчами?
– Да особо никак не настраивали. Помню, что приезжали после матчей все измотанные. Я, например, по три килограмма за игру терял. Нам даже разрешили пиво пить после игр. Правда, дозволяли по одной бутылочке, но кто же себя одной ограничивал.

– Тогда уже была мода обмениваться после игры футболками?
– Да, менялись. Я уж и не помню с кем. Честно скажу, всю коллекцию футболок я раздарил. Кроме одной. Футболка Марадоны до сих пор у меня. Кстати, мне за нее предлагали 4000 долларов. Не продал.

 ПЕРЕЙТИ К ЗАМЕТКЕ