Цивилизация
Со времен исторического решения Академии наук СССР в 1966 году по переходу на IBM-ориентированные ЭВМ и быстрому сокращению поддержки отечественных разработок мы в первый раз почувствовали бриз независимости. Самые нейтральные и независимые западные ИТ-компании превратились в машину экономических репрессий, включая работоспособность самолетов, автомобилей, гаджетов, приложений систем управления предприятиями, финансами, логистикой и взаимоотношениями с клиентами. Все это беспрецедентная поддержка Запада – холодный душ для нашего воскресения.
Федеральные инициативы, потом постановление правительства России от 2010 года №2299-р о переходе органов власти на свободное программное обеспечение, постановление правительства от 2015 года №1236 о запрете иностранного программного обеспечения для органов власти, а после и государственных компаний, не смогли компенсировать упущенные возможности и потенциал возобновления цифрового суверенитета. Во всех перечисленных нормативных актах, подведомственных регламентах и планах цифровой трансформации находилось достаточно лазеек, чтобы полностью или частично игнорировать стратегические планы государства.
Все бы ничего, можно было бы сказать, что битва проиграна: нужно жить по рыночным законам, не прыгать выше головы, выбирать лучшее и не тратить время на изобретение колеса. Но с этим объективно невозможно согласиться – русский человек определенно обладает генетикой гениальности и в то же время настроен максимально созидательно и открыто. Российский метод обучения в Массачусетском технологическом институте (см. метод Дмитрия Советкина), математическая школа, которая подарила мировым проектам российских основателей. Взять даже принципы советского наследия, которые аккуратно заложены в основные постулаты ИТ-отрасли: экономика совместного участия и потребления «sharing economy» – «от каждого по способности, каждому по потребности»; переход от конкуренции к кооперации; управление преобразуется из субъективной в объективную деятельность за счет больших данных и искусственного интеллекта; экономика, в которой человек важнее капитала.
Но главное – это что большая часть разработок происходит в формате аутстаф и аутсор, а значит, созданные продукты вернутся с большой наценкой и в большем количестве в виде программного обеспечения в автомобилях, приложений в телефонах, программного обеспечения для промышленности, тех же самых офисных и гражданских сервисов. Потенциал наш огромен, но что не так, где реализация? Почему мы вынуждены покупать наш же код у западных вендоров, а российским разработчикам проще продвигаться за рубежом, чем на собственном рынке?
По аналитике АНО «Цифровые платформы» рынка цифровой трансформации, основными проблемами импортозамещения программного обеспечения выступают социальные аспекты:
1. Низкий уровень мотивации внедрения отечественных разработок. Заказчик, как правило, не осознает долгосрочную перспективу и очень легко подкупается краткосрочными благами.
2. Плохая осведомленность ИТ-директоров о социально-экономических возможностях и преимуществах существующих российских цифровых платформ, зачастую просто отсутствует задача поиска лучших альтернатив, а старое доброе западное уже привычно.
3. Недостаточный уровень кадрового обеспечения. Несомненно, западные продукты, поступая на мировой рынок и обладая многолетним опытом, имеют преимущество в простоте установки и применения – это очень подкупает специалистов по внедрению. Куда проще установить западный продукт одним кликом, чем перечитывать инструкции для нового российского софта.
4. Недостаточное понимание заказчиками и ИТ-директорами собственных бизнес-процессов или недостаточная информатизация текущих процессов. Такое законсервированное непонимание хранит верность западным продуктам и не позволяет тратить энергию на созидательное планирование будущего вместе с российскими вендорами. Многочисленные вендоры программного обеспечения и разработчики обладают недостаточными ресурсами и навыками для популяризации своих продуктов. Отсутствие зачастую софт-скиллс у ответственных за продажи и продвижение приводит к недостаточному пониманию социально-экономической ценности продуктов, а значит, теряется контакт с потребителем. Западные вендоры, напротив, отлично понимают бизнес-задачи и готовы взять на свой борт российских разработчиков и за них поговорить с заказчиком.
А значит, для достижения национальных планов, помимо государственных мер поддержки ИТ-отрасли, важно двигаться в парадигме трех ключевых принципов:
1. Вовлеченность вендоров – предоставление всей необходимой информации о продуктах и об организации; постоянное развитие программного обеспечения и работа над совместимостью с продуктами экосистемы; информирование о новых возможностях и внедрениях.
2. Отраслевая коллаборация – консолидация опыта и рекомендаций по всем аспектам применения программного обеспечения в госорганах и госкомпаниях; поиск и тиражирование лучших практик цифровой трансформации; совместный поиск решений возникающих вопросов.
3. Открытость для потребителя – возможность получить всю необходимую информацию о программах для решения рабочих задач в открытом формате или по запросу.
Для решения этих задач запущен маркетплейс программных продуктов России «Цифровой маркетплейс», за считанные дни набралось более 200 российских аналогов западного программного обеспечения, которые готовы сегодня заменить иностранное программное обеспечение от политически ангажированных вендоров. Всего в реестре уже зарегистрировано на безвозмездной основе 13 тыс. единиц российских конкурентных продуктов от 7 тыс. вендоров.
Уверен, что текущая возможность, которую нам подарил Запад, позволит хладнокровно и объективно осознать всю проблематику последних 50 лет, а также начать сотрудничать без масок. Главное – ей эффективно воспользоваться и не превратиться окончательно в кадровый придаток. И вполне возможно, что на государственных совещаниях по развитию ИТ-отрасли мы наконец-то перестанем наблюдать тихий презентационный экран с логотипом Windows.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.