Цивилизация
Главная сила, которая держит тебя на плаву, – это злорадство, конечно. Мне плохо – этим еще хуже… Таков девиз. В принципе, если все время это приговаривать, то ощутимо легче, да. Не благодарите. Who is dying more miserable (кто сдохнет более жалким) – как охарактеризовала главное пожизненное соревнование между «бывшими» Саманта Джонс. Мы все теперь друг другу «бывшие».
В публичном пространстве главный спор – кому будет хуже. Кто сдюжит, а кто лопнет. Кому тяжелее даются глобальные катастрофические изменения?
Действительно, чувствительность к изменениям у разных групп разная.
Психиатры говорят, что не чувствительны к катастрофам только две группы: сумасшедшие и влюбленные женщины. Это, конечно, верно. Будучи по самую макушку влюбленной и лишь слегка сумасшедшей, торжественно подтверждаю этот тезис. Море по колено, да.
Но масштабные изменения касаются/коснутся всех. Тот, кто плачет о закрытом «по техническим причинам» Луи Вьютоне, тот не заметит, когда и куда девался сахар. Те, у кого сахар пропал, тому сумка Шанель до фонаря. (Кому суп жидок – кому жемчуга мелки, как обычно).
Но все равно больнее удар для продвинутых. Для сытых то есть. Всем придется туго: на востоке, на западе, левым, правым. Но сытым труднее. Нет привычки рисковать, все терять, все стерпеть.
Ну, и как выдерживать удар, если ты не безумен, не влюблен (что одно и то же), не вор-карманник и не игрок в покер? Ну, и конечно, не психотерапевт онлайн, потому что количество депрессивных случаев растет слишком быстро.
Десять лет назад вышла книга «Антихрупкость» Насима Талеба, экономиста, писателя и риск-менеджера. Родился в маленьком городе в Ливане в православной семье, пережил гражданскую войну и депортацию, после такого, конечно, западный мир ему как детский сад казался, и он стал топить за адаптивность к катастрофам и риску и за новый социальный дарвинизм. Он предсказал глобальный финансовый кризис 2008 года, описал и ввел в массовое сознание термин «черный лебедь» (непредсказуемые события с огромными последствиями) – простая вещь, если осознать, что прошлое никак не позволяет предсказывать будущее и самое существенное всегда оказывается как гром среди ясного неба. Талеб известен тем, что все его прогнозы сбываются. И вот опять.
«Антихрупость» – кто же выживет во времена черного лебедя? Как же стать «обществом, устойчивым к черным лебедям», как извлечь выгоду из хаоса? И, да, сытым придется тяжче. Дискомфорт, который наносит потеря привычного, слишком большой.
Вкратце теория такая, может, она вам поможет: есть триада – хрупкое, неуязвимое – «антихрупкое» (слово, выдуманное Талебом). Самые простые примеры из сферы образования: забота, гиперопека делает вас хрупким и нежизнеспособным, а улица и уличные бои стенка на стенку, если в жарком бою испытал что почем, закаляют и дают антихрупкость. Сама знаю людей, кого воспитала улица, привила им кодекс благородства, робингудство и внятные преставления о добре и зле.
Из сферы бизнеса: банковская система хрупка, неустойчива к стрессам, любая большая ошибка вызывает цепную реакцию обвала. А вот Кремниевая долина, чья жизненная стратегия, «ошибайся чаще» – антихрупка и устойчива.
В профессии и в репутации академик и политик уязвимы, а свободный художник антихрупок. You have to be the best. Оr just different – прочла я сто лет назад формулу: что надо быть либо лучшим, либо просто отличаться. И тут же на месте решила стать не академиком РАН, а свободным художником – позиция только на первый взгляд не стабильная, а на самом деле вполне устойчивая. В полку маргиналов конкуренции меньше, а критерии успеха размыты.
Отсутствие стресса не является позитивным фактором (хотя так и может казаться в краткосрочной перспективе), наоборот – это фактор негативный.
Да здравствуют стрессы и катастрофы, они закаляют, да здравствуют: технические инновации, революции, выжившие после кризиса фирмы, кулинарные рецепты ибо оттачиваются хозяйками на протяжении веков, системы права, приспосабливающиеся люди, приспосабливающие бактерии, всему, что умеет переживать стресс и меняться – ура. Долой тухлую стабильность. О ней сладко думать у печи.
Антихрупкость обожает случайность и неопределенность и никогда не боится ошибок. Уникальность антихрупкости в том, что она позволяет работать и выживать в неизвестности, делать что-то в условиях, когда мы сами не понимаем, что именно делаем. И добиваться успеха. Конечно, на этой стезе психи и влюбленные имеют большое преимущество перед остальными. Не призываю влюбиться или рухнуть с дуба, но призываю отыскать в себе бесстрашие.
И действовать.
В общем-то, все, что умно и ярко объяснил Талеб в жирной книжке, можно описать единственной фразой. Это был фильм о Березовском. И кто-то из его заклятых друзей приписал ему эту фразу. «Ситуация динамичная – надо действовать», – якобы сказал Березовский. Из всего фильма я только эту фразу и запомнила. Она меня поразила. Обычно люди в катастрофических ситуациях замирают в параличе, теряют дар речи и дар воли. Впадают в апатию, депрессию. А тут: не катастрофа – а возможность. Не паралич – а действовать! Я тоже сейчас делаю много чего не ясно зачем, оно давно обессмыслилось, но я хочу продолжать делать что-то как в прежней жизни. Известно, что в лагерях выживали – не знаю как психи – но аристократы – потому что не изменяли своим привычкам ежедневно и тщательно приводить себя в порядок. Оказался ли и Береза, так любивший динамичные ситуации, хрупок?
«По большому счету, – пишет Талеб, – нам лучше удается делать что-то, чем думать о чем-то, именно благодаря антихрупкости. В любых обстоятельствах я предпочту быть тупым и антихрупким, а не сообразительным и хрупким».
Если не действовать – то тогда терпеть? До какой степени ты готов терпеть? До какой степени невыносимо жить без фуа-гра? Если невыносимо, тогда: либо миграция, либо возмущение, либо суицид – все-таки выход в действие.
Помните, был такой немец, звали его Андреас, было ему 27 лет, однажды решил он, что все, достаточно. И придумал похоронить вместе с собой еще 150 человек. Ну, видимо, по тому же принципу, чтоб им было еще хуже… Сел в самолет, на борту – 150 несчастных пассажиров, среди них два знаменитых оперных певца и целая школа способных детишек (впрочем, это не важно, я не считаю, что любая жизнь ценнее любой другой). Дождался, когда командир выйдет, заперся и направил самолет вниз, на горы. Те десять минут, которые оставались самолету до взрыва, командир (звали его Патрик) пытался прорубить запертую дверь экипажа.
Я часто думаю об этой ситуации. Так вот, хуже нет участи, которая постигла эти 150 пассажиров, которые уже все понимали, но должны были сидеть и ждать. А вот Патрику ничего, Патрику нормально, он тоже погиб, но он действовал. И думал, наверное, Патрик, дверь круша, и жить хорошо, и жизнь хороша. Я так думаю.
Стресс не является негативным фактором, стресс всегда на пользу. Главное – рубить дверь.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.